Блям! Блям! Блям! - звонит вокзальный колокол. И тот, кто звонит, выкрикивает на весь вокзал:
- Поезд номер семнадцать, на Вержболово - Эйдкунен - второй звонок!
- Стой, стой, стой! - слышен отчаянный крик, и сквозь толпу пробивается к вагону... папа!
У него в руках... Очень трудно определить, что это такое! Вообще говоря, это, конечно, веничек из чего-то, что, вероятно, было несколько дней тому назад цветами. Папа галантно подносит Полю этот "букет".
Поль смотрит на всех нас, провожающих, и говорит растроганно:
- Вы меня так провожаете, как будто я великий человек...
Поль! Ты забыла то, что сама как-то сказала мне: "Великий человек - это тот, кто делает великие дела. Но тот маленький человек, который трудится весело, на радость людям, - он тоже великий человек!"
Перед третьим звонком Шарафут, который стоит рядом со мной у ступенек вагона, поднимает меня под мышки высоко - так, чтоб я могла дотянуться до Поля. Мы в последний раз целуемся, прижимаясь друг к другу мокрыми щеками, залитыми слезами. И поезд уходит. Проплывают мимо вагоны с выпяченными, как нижняя челюсть, высокими ступеньками.
Поезд ушел. Уже и дымка не видно, самого маленького, а мы все стоим и смотрим вслед...
Когда мы возвращаемся домой, мама спрашивает:
- Яков! Где ты достал это помело для Поля?
- Это не помело! - говорит папа с великолепной самоуверенностью. - Это на улице баба продавала. Она сказала, что это - очень хорошие цветы. Сирень...
- Да уж, сирень... - качает головой мама.
- Конечно, сирень! Она сказала, что это "бзы", а "бзы" по-польски значит "сирень"; это я наверное знаю.
- Ох, Яков, Яков! - вздыхает дедушка. - Это была сирень. Неделю тому назад. Вот верно говорит пословица: "Когда бестолковый человек идет за покупками, весь базар радуется!"
- А ну вас! - говорит папа беззлобно. - Я поеду в госпиталь. Там все мне радуются. Без всякого "бзы"!

(с) А. Бруштейн, "Дорога уходит в даль."